ТОРЖЕСТВО СВЯТЫХ АПОТОЛОВ ПЕТРА И ПАВЛА

Сегодня торжество святых Апостолов Петра и Павла

См. на сайте проповедь св. Августина на этот день

Снова про «Лукрецию Борджа»

Продолжение предыдущей темы, "Категорический императив", по поводу спектакля "Лукреция Борджа" в Варшавской опере.

Режиссура мне там сразу не понравилась. Обширная пустая сцена, впечатляющие декора­ции в виде прямоугольных окон в четыре ряда по краям, красивое фиолетово-сумеречное освещение, но по­среди сцены ветер гонит как бы два смятых газетных листа, а это нон­сенс: не было газет в эпоху Борджа, даже в Венеции, на родине газет, где происходит дей­ствие пролога.

Пока я думал, что бы это еще могло быть, кроме газет – не листы же пергамента! – по сце­не заходили женщины с ребятишками, в платьях по моде столетней давности, а следом по­явилась группа мужиков, одетых как на пролетарскую маевку, в таких картузах, знаете ли, и своеобразных пиджаках.

И вот эти «эсдеки» слаженным красивым хором принялись на чем свет стоит поносить страшную злодейку Лукрецию Борджа.

Ладно, думаю, пока еще пролог, может, они выказывают свой про­летарский гнев по поводу средневековой эксплоататорши, а следом режиссер предпримет эдакий нырок сквозь вре­мена... – Не тут-то было! Из дальнейшего текста сделалось ясно, что действие вот здесь, почти что в наши дни, и происходит, а скоро появилась и сама Лукреция, одетая уже впол­не по-княжески, в эдакой длинной мантии.

После антракта эпоха окончательно определилась: по сцене задви­гались солдаты в откро­венно фашистской черной форме, а главный злодей-герцог принимал типичные позы «а ля Муссолини», и руку возносил в фашистском приветствии, и солдаты тоже и его, и друг друга приветствовали так же. 

К чему бы это? Для чего это понадобилось переносить действие из романтического «чин­квеченто» в тоскливую эпоху дуче Муссоли­ни? – Не сразу, но я понял, почему.

Муссолини, как и Сталин, как и Гитлер, как и вся советская власть, гомосексуалистов не жаловал, и, как умел, их преследовал. А это он как раз умел; не так, как Сталин, конечно, но до поры вполне справлялся. И прояснилась задумка режиссера: ах, тебе гомосеки не нравятся? – Так вот и дуче они не нравились! Понял теперь, кто ты такой? – Хайль-гитлер, вот ты кто!

А что, задумано неплохо! Многие на что угодно согласятся, лишь бы с «хайль-гитлером» в одной компании не оказаться (Сталина боятся почему-то меньше). Поэтому следует разобраться, в чем тут дело.

Гитлер, Сталин, Муссолини и все им подобные не любят гомосек­суалистов по самой про­стой причине: им надо воевать, нужны сол­даты, а эти, видите ли, рождаемость подрывают. Ату их!

Сегодня сатане, выходит, война уже нужна не позарез. Как видно, с его точки зрения мож­но уже переложить дело истребления челове­чества в «мирные руки» либералов.

Категорический императив

От варшавских кармелитов мне досталась вчера контрамарка в оперу, и я попал на "Лукрецию Борджа" Доницетти.

В опере я не бывал сто лет, в опере варшавской - вовсе никогда, и потому пошел охотно и с любопытством.

О здании театра много говорить не буду: послевоенной постройки, он выполнен с размахом и претензией на роскошь, которая еще больше подчеркивает недостаток вкуса. Но обустроено удобно, по этажам развозят лифты, видно отовсюду хорошо - я-то сидел по контрамарке на галерке! - и замечательная акустика.

Пели по-итальянски, а наверху такое неброское электронное табло с польским переводом в две строки, вполне наглядно. Либретто, впрочем, пересказывать тоже не буду: скажу по совести, что ничего глупее мне в жизни не встречалось. Однако в опере либретто вовсе не главное: чудная итальянская музыка, не первокласная, конечно, далеко уступает и "Лючии", и "Дону Паскуале" самого же Доницетти, однако вполне приятная, но прежде всего, просто замечательный исполнительский состав! Должен признаться, что "в живую", не в записи, такого прекрасного состава мне слушать еще не приходилось.

Все пели чудесно, и хор, и солисты, и особенно солистка - красивое драматическое сопрано, и оркестр был на высоте, и на сцене все держались очень артистично, словом - исполнение на полных пять с плюсом!

И это мне тем более приятно, что это - мое последнее впечатление от оперы, как оперы, поскольку, как я думаю, в оперу я больше не пойду никогда, и сейчас объясню, почему.

До вчерашнего вечера я просто себе не представлял, как далеко зашла порча современного мира. Да, гей-парады, да - педераст-мэр Парижа, но все же это оставалось как-то за пределами ясного сознания: ни гей-парадов, ни мэра Парижа я "в живую" не встречал. К тому же, гей-парад, он так и заявляется, как гей-парад, никто на нем притворяется, что это что-то другое, и мэр Парижа, наверное, у себя на работе не сексуальные свои пристрастия выказывает, а делом занимается (но все-таки, если мэр города содомит, то как назвать сам город? - впрочем, теперь его, может, уже переизбрали, давно я там не был).

Словом, гей-парад это одно, в конце концов, не хочешь, не ходи, и совсем другое, когда идешь ты послушать классическую оперу, а оказываешься участником того же гей-парада, если не хуже: режиссер ухитрился воткнуть в классический сюжет совершенно непристойную мизансцену. Подробностей воспроизводить не буду, просто, воспользовавшись тем, что по сюжету у главного героя имеется боевой друг, режиссер заставляет этих боевых друзей на фоне вполне невинного текста откровенно изображать взаимную страсть. 

Каких пристрастий держится сам режиссер, судить не берусь: может, он просто конъюнктурщик, но тогда - что за чудовищная конъюнктура! 

При этом непристойность мизансцены заключалась не только в гомосексуальности: гомосек ты или нет, но есть такие позы и жесты, принимать и делать которые на людах по-всякому непристойно.

Не буду, однако, изображать политкорректность и говорить, что непристойность зацепила меня больше, чем гомосексуализм, в конце концов, дозволенный законом.

Законом Божиим он осуждается строго и однозначно, и потому туда, где я своим присутствием поддерживаю его хотя бы косвенно, я больше не пойду. До вчерашнего вечера я думал, что для этого достаточно не ходить на гей-парады. Вчера я убедился, что и в оперу тоже. Значит, больше я не пойду и в оперу.

А для тех, кому недостаточно закона Божия, сошлюсь на обыкновенную человеческую логику. 

Общепризнано, что Иммануил Кант был одним из величайших умов человечества. И этот ум сформулировал этический принцип, который назвал "категорическим императивом". Он вывел его из рассуждений, не из Божественного Откровения. Вот как звучит этот императив:

"Поступай так, чтобы каждый твой поступок мог сделаться всеобщей нормой".

Т. е. если все вдруг захотят поступать так же, как ты, вреда от этого не будет.

И не надо глупых возражений типа: "Значит, если я захочу поехать вот этим автобусом, и все захотят поехать этим же автобусом, то разве не получится смертельной давки, т. е. беды?"

В том-то и дело, что хотеть я должен ездить не в первом попавшемся автобусе, а в таком, в котором есть для меня место, а если места нет, то я подожду следующего. И если все будут себя вести точно так же, никакой давки не получится. С автобусами, собственно, так оно и происходит в цивилизованных странах.

А теперь представим себе, что выйдет, если все захотят поступать так же, как гомосеки. Человечество вымрет за одно поколение.

Поэтому гомосексуализм равнозначен человекоубийству. 

Источник: "Аминь-комиксы"

С кармелитским приветом!

Деревня Замарте, где находится кармелитский монастырь, в котором я провел всю прошлую неделю, расположена на северо-западе Польши, в сторону Гданьска, за Быдгощем. Ближайшая станция - Хойнице, от Варшавы прямым поездом 6 часов, а не прямым, которых большинство - все 8. Оттуда до Замарте еще 11 километров, или 2 часа бегом, как сказал мне о. Марцин, самый молодой из кармелитов, с которым я познакомился уже в поезде: он возвращался домой из Варшавы. 

Впрочем, бежать нам не пришлось, настоятель приехал за нами на машине, и через 15 минут мы уже были в монастыре.

Монастырь, а точнее, "дом формацийный" (в буквальном переводе "воспитательный дом"(!)) для новициев невелик: двухэтажное старое здание, примыкающее ко храму, правда, из крыши еще выглядывают своими окнами мансарды, а новициев, или, по-нашему, послушников там всего пятеро: симпатичные молодые ребята, которые откровенно рады своему призванию и весело и бодро выполняют связанные с ним обязанности - видел их за молитвой, молятся усердно, видел и ел плоды их трудов на монастырских грядках: овощи и вкусную клубнику.

Отцов-воспитателей шестеро, но застал я только четверых: один лежал в больнице, другой был в отъезде. Вот и вся монастырская братия. По нынешним временам, однако, и этого немало.

Особенность кармелитского призвания - это глубокая созерцательная молитва. Кто читал замечательную книгу о. Анри Каффареля "В присутствии Бога", тот имеет о ней представление, а кто нет - до конца недели она появится у нас на сайте, непременно прочитайте.

В монастырском расписании ей посвящается два часа ежедневно, час утром, час вечером, в "доме формацийном" - час сорок пять минут, утром короче в силу особенностей распорядка.

Это - кроме "обычных" молитв, в частности, литургии часов, и, разумеется, мессы.

С "теорией" такой молитвы я слегка знаком (как оказалось, гораздо более "слегка", чем до сих пор казалось), но мне хотелось услышать "вживе", и я спросил о. Иосифа, самого пожилого из монахов (ему 73 года):

- Как молиться? Вот например, я новиций, только что поступил, и спрашиваю: как молиться? что бы отец ответил? - по-польски, как известно, вежливо обращаются друг ко другу в третьем лице.

- Как молиться? - с легкой иронией переспросил о. Иосиф. - Обыкновенно! Как тебя учили молиться в доме. - Польский язык не знает русского различия между "в доме" и "дома", там по-всякому будет "w domu", и поэтому мне пришлось переспросить:

- В родном доме?

- В родном... - подтвердил о. Иосиф.

- В родном доме никто не учил меня молитве. Моя мама крестилась после меня.

- Тогда - как научил нас Иисус Христос: "Отче наш..."

- Молюсь; а как именно?..

И тогда о. Иосиф стал объяснять:

- Молитва "Отче наш" содержит три момента:

1. Поставить себя в присутствие Божие. Бог есть везде, но особым образом Он присутствует в нашем сердце, как и в Святой Евхаристии. Молитва это прежде всего вера и любовь. Вера открывает нам, что Он здесь, и тогда мы можем Его любить... - он процитировал по памяти известный пассаж св. Терезы Авильской: "Молитва это дружеское общение, когда душа общается наедине с Тем, Кто, как она знает, ее любит". - А еще должна быть жажда: "Кто жаждет, иди ко Мне и пей" (Ин 7,37). Иисус говорит о Духе; Он пошлет Духа. Как лодка на воде неподвижна, пока не подует ветер, так душа без дуновения Духа...

2. Забота о делах Божиих: да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя... - и так во всем.

3. Когда мы примем эти заботы, Бог позаботится о нас (тут мне вспомнились слова, сказанные Иисусом св. Терезе: "Тереза, ты заботься о Моих делах, а о твоих Я позабочусь").

Св. Тереза пишет об этом в своем "Пути к совершенству". Нужно "впасть" в "Отче наш". Многие не отдают себе отчета, какая это богатая и глубокая молитва.

Потом начинается беседа с Богом. В начале можно еще совершить акты смирения, поклонения. Эта беседа может протекать без слов. В конце совершить акт благодарения.

Реколлекции в монастыре

Завтра я уезжаю на неделю в кармелитский монастырь на реколлекции, поэтому до следующего воскресенья ни на блоге, ни на сайте публикаций не будет.

До встречи!

С молитвами о вас,

АМ

С ПРАЗДНИКОМ СВЯТЕЙШЕЙ ЕВХАРИСТИИ!

Сегодня торжество Святейшей Евхаристии; поздравляю всех спасенных!

А вот тексты соответствующие на сайте разместить мне удалось только час назад; с утра был в церкви на службе (службах).

Тут незадача: в самый день тексты размещать неудобно, поздно получается,  да еще два часа разницы с Москвой, а писать их накануне - знаете, мне как-то коряво говорить "сегодня" про то, что наступает только завтра.

Я поделился своим затруднением с о. Тадеушем, нашим настоятелем, и он признался, что чувствует то же самое, когда на телевидении записывает свои выступления неделями раньше.

"Следует, - сказал он, - ориентироваться на Папу, которому приходится готовить тексты своих выступлений загодя, порой даже за полгода; надо выйти из текущего момента и отождествиться с тем, о котором идет речь; как бы приподняться над потоком времени"...

В принципе, это, наверное, наилучший выход; так и буду стараться.

Но это напомнило мне анекдот, который сейчас расскажу:

Встретились как-то протестантский проповедник, католический священник и еврейский раввин, и речь у них зашла о чудесах, о том, кто какому чуду был свидетелем.

Проповедник рассказал:

- Проводил я как-то служение на стадионе. Собралась толпа, полный стадион, но прежде, чем я успел заговорить, вдруг собрались тучи, загромыхал гром, закапали первые капли дождя, и вот, люди забеспокоились, засобирались, стали подниматься, еще немного, и все разойдутся! И тогда я воззвал к Господу и сказал: "Господи! Неужели Ты допустишь, чтобы эти люди, которые собрались послушать Твое Слово, принять Тебя в свое сердце, разошлись, так и не услышав спасительную весть? - Не допусти этого, Господи, яви чудо!" - И что вы думаете? Вокруг стадиона ливень, гроза, молнии, а над стадионом чистое небо, сияет солнце, не падает ни капли, и многие души в тот день приняли Слово и обрели спасение!

- А я, - вступил католический священник, - будучи молодым миссионером, ехал на пароходе на далекие острова. И вдруг поднялась буря, ужасный шторм, огромные волны стали заливать наш корабль, нам угрожало кораблекрушение, и тогда я взмолился к Богу и сказал: "Господи! Неужели Ты допустишь, чтобы эти несчастные дикари, к которым я плыву и которые никогда ничего о Тебе не слышали, так и погибли во тьме невежества? Ведь если я сейчас утону, когда еще конгрегация найдет мне замену, и сколько душ так и пропадет, не познав света нашей веры! Не допусти этого, Господи, яви чудо!" - И что вы думаете? Вокруг бушует шторм, а возле нашего корабля спокойное море, и мы безопасно достигли гавани!

- Это что! - говорит раввин. - Вот иду я как-то по улице в шаббат, и вдруг вижу, лежит на тротуаре туго набитый бумажник. Надо бы подобрать, но шаббат, нельзя! И тогда я воззвал к Господу и сказал: "Яви чудо!" - И что вы думаете? Кругом шаббат, а у меня тут пятница!

Чукча не читателя...

Напомню анекдот: приехал чукча в Москву, поступать в Литературный институт. Проходит собеседование. Ему вопрос:

- А вы читали...

- Не-ет! - перебивает чукча собеседователя. - Чукча не читателя, чукча - писателя!

Вчера мы говорили о странной статье в Википедии о св. Бонифации. Там, правда, можно править, говорят, но у меня не получилось: вместо обещанного в инструкции окошка с текстом появилось окошко с рядом заголовков, и все. Но это, может, просто я не умею. Ладно. Тем более, что на Википедии как ни выправляй, никаких гарантий, что тебя назад не "заправят".

Была еще очень содержательная статья, на православном сайте, основной пафос которой в том, что св. Бонифаций, апостол Германии, - великий православный святой (жил в эпоху неразделенной Церкви), а что папист, так это в его время было еще простительно (не то, что сейчас!). Но и это - ладно, поскольку это, по крайней мере, позиция. И тот, кто ее занимает, хотя бы знает, что говорит.

Сегодня речь у нас о тех, кто не знает даже этого. 

На одном посещаемом сайте - не буду пока его называть - сказано следующее: "Когда умер Карл Мартель... Бонифаций смог оказать влияние на Пепина и Карломана, последователей Мартеля".

Послушайте, "мартель" - это такой коньяк, а правитель королевства франков - мажордом, прославившийся победой над арабами при Пуатье и остановивший их нашествие на Европу, в русской литературе именуется "Карл Мартелл"; его "последователи" это, на самом деле, его сын и внук. Сын, ставший королем, весьма известен как Пипин (а не "Пепин") Короткий, а "Карломан" это не маньяк, помешанный на карлах, а знаменитый иператор Карл Великий (Charlemagne; по-французски произносится "шарлемань").

Трудно себе представить, как это можно браться переводить на русский хоть с какого-то языка, и всего этого не знать. Но чукча, очевидно, не читателя...

(На этом же сайте мне уже попадалась святая принцесса, которая жила не при дворе, а "на дворе" у своего дяди. Как вам такая принцесса, живущая у дяди "на дворе", как собачка в конуре?)

И что прикажете со всем этим делать?

О СВЯТЫХ

Так получается, что регулярно на сайте появляются только святые и план Библейских чтений.

Наверное, это правильно: если сайт о спасении, то чем и спасаться, как не Словом Божиим?

А Святые - хочешь спастись, смотри на тех, кому это удалось!

Спевра я думал писать только о таких, о которых нет или мало информации в рунете. Но вот пожалуйста, вчера, к примеру, был св. Бонифаций. Информации в избытке, в той же Википедии весьма подробная статья. Однако - написана она с каких-то странных позиций: "Некоторые источники сообщают об одном необычном событии, якобы имевшем место..." - и дальше повествуется о том, как святой срубил священный дуб германцев: событие, центральное во всей его апостольской деятельности, ибо язычники, увидев, как их святыня была повержена без всякого сопротивления, убедились в ложности своих верований и обратились ко Христу.

Откуда же тогда это "якобы"? - Так ведь про любое событие можно сказать: "Некоторые источники сообщают об одном необычном событии, якобы имевшем место..." - скажем, некий Колумб якобы открыл Америку. "Да вы что, - скажут, - Америка же вот же она, перед нами!" - Так и христиане в Германии вот они, перед нами! Никогда ни одного храма, построенного-восстановленного-отремонтированного из тех миллионных субсидий, которые они нам уже двадцать лет посылают хотя бы через организацию "Кирхе ин Нот", не видели? - А откуда бы они взялись, если бы германцы так и продолжали поклоняться своему дубу?

К другим "некоторым источникам" отношение поему-то куда более благоприятное: "Но даже если его смерть и не была мученической в строгом смысле (согласно некоторым источникам (курсив мой. - А. М.) Бонифаций был убит во время обычного ограбления)" - странное замечание: мученичество это или нет, решают мотивы мученика, а не мучителей. Святые Борис и Глеб, например, пострадали не за Христа, но пострадали по-Христовому; то же самое, как минимум, совершил и св. Бонифаций.

Впрочем, в его случае сомнения в мученичестве совершенно неуместны и с точки зрения мотивов нападавших: будь они просто грабители, они бы не оставили на теле святого пробитого мечом Евангелия, которое тогда стоило больших денег.

И в заключение автор пишет совершенно по-марксистски: "Большое значение имело его незамедлительное причисление к лику святых, что, возможно, имело под собой политические причины" - ну да, какие еще причины бывают на свете, кроме политических?

Как обещано

“Да мяне прыйшлi “сведкi Iеговы”, как и было обещано, появились на сайте. Ссылка на них в Библиотеке, ну, и здесь, конечно. Чытайце, калi ласка!